Posted 25 июля 2019,, 10:32

Published 25 июля 2019,, 10:32

Modified 29 мая 2023,, 09:17

Updated 29 мая 2023,, 09:17

Тулун: месяц после жизни. Репортаж из смытого наводнением города

25 июля 2019, 10:32

В конце июня наводнение в Иркутской области обсуждали все. Люди писали об этом в социальных сетях, собирали гуманитарную помощь для пострадавших. Прошел месяц, и о наводнении забыли, но для пострадавших ничего еще не закончилось. Журналист Дмитрий Буевич побывал в Тулуне и рассказал, как сейчас живут люди, чьи дома в прошлом месяце смыл потоп. 

Здравствуйте! совсем юная девчонка торопится, скользит с чердака на шиферную крышу пристройки, перелезает на забор и спускается ко мне. За девушкой хвостиком тянется большой рыжий кот.

Ирине 17 лет. Они с мамой, отцом и двумя младшими четвертую неделю живут на чердаке. Только тут до меня доходит, почему она так спешила спуститься: раз приехала большая машина значит, какое-то начальство. И наверное, с добрыми вестями.

Та самая река Ия, которая принесла Тулуну столько бед. Сейчас - совсем мирная речушка

Мне совестно: добрых вестей у меня нет. Мы случайно остановились; тут у какого дома ни встань картина одна: сметенные заборы, пустые проемы окон, поведенные стены. Где стояли теплицы и зеленели грядки, теперь зловонное болотце. На солнце сушатся бывшие пожитки: разбухшие кресла, кучки ДСП от дешевой мебели, то ли штаны, то ли шторины, всё блеклое, бесформенное, бесцветное. Всё, что осталось от прежней жизни.

Люди только сейчас начинают понимать, что остались нищими. Зарплаты небольшие, но у нас всегда вовремя, день в день. И они как-то приспособились к жизни. И тут в одну ночь остались только с тем, во что были одеты, Тамара Григорьевна, руководитель профкома небольшого Тулунского предприятия, просто плачет.
Пострадавшая от наводнения часть Тулуна

Кто слабее тот и пострадает больше, это закон жизни. В Тулуне он сейчас виден воочию: среди сметенных улиц нет-нет и попадется устоявший дом. Без окон и с развороченным шифером на кровле но стоит. Устояло то, что подороже, лучше построено и хорошо привязано к фундаменту. А что попроще и победнее, течение выворотило полностью. Там же не так было, что вода поднялась, затопила улицы, постояла и ушла. Люди говорят: поток как поршнем накачивало, за минуты поднялась на 4-5 метров над землей и шла стремниной. Историй про 28 июня не переслушать. 

Как пошла вода, меня подобрал на лодке зять. А на следующий день смотрел в бинокль, — рассказывает Сергей. Сначала поплыл соседский дом, врезался в мой, он как поплавок выпрыгнул на поверхность сорвало с фундамента, из трубы — сажа столбом. И ушел в сторону моста. Вечером с зятем поплыли, дом прижат к опорам. Зять полез. МЧСовцы говорят: вы бессмертные, что ли, не видите, какой вал мусора и домов его жмет. Вытащили шкатулку, у жены там золото было, сережки всякие. А утром всё, разнесло.

На стенах 20-й школы, которую сейчас спешно ремонтируют, хорошо виден максимальный уровень воды: кирпич мокрый по окна второго этажа. Десять улиц поселка ЛДК и вся низина в районе гидролизного завода полностью под снос, уже объявили власти. Даже то, что устояло. И застройки тут больше не будет.

Двадцатая школа в Тулуне. По мокрому кирпичу хорошо видно, докуда поднималась вода


Нигде не нашел статистики отдельно по Тулуну, только по всей сотне пострадавших поселков и деревень. Развалились или непригодны для жизни порядка 10 тысяч домов, негде зимовать 35 тысячам их обитателей. Люди разбрелись по родственникам, некоторые по временным пунктам, но многие, как семья Ирины, не хочет или не может никуда уходить со своего топляка живут по чердакам, палаткам и гаражам. По 10 и 100 тысяч государственной помощи большинство уже получило. Теперь все разговоры про сертификаты на жилье. Вроде бы компенсация назначена из расчета 18 квадратов на каждого прописанного, 45 тысяч за квадрат, то есть схема явно выгодна большим семьям. Но на деле разобраться пока не получается. 

Анатолий Аркадьевич и его дом. Дом устоял, но жить в нем нельзя, зимой промокшие стены промерзнут. Под снос

Объем разрушений гигантский, так что и комиссия, признающая постройки аварийными, ходит по непонятному людям графику, и документы теряются, и суды, от Иркутска до Тайшета, завалены делами по рассмотрению заявлений на компенсации. И сами расчеты - сплошной туман.  Кому-то говорят, что будут считать из расчета 33 метров, кому-то за 12, но единого принципа мне выяснить не удалось. Тем не менее арифметика будущих сертификатов оказалась делом жутко мотивирующим. Не скажу, что это массовые настроения, но несколько раз слышал, как народ строит планы прямо с азартом золотодобытчиков.

Родители, сестра, мы с мужем и ребенок шесть человек, считает мне вслух 24-летняя Ольга. Это под пять миллионов. Переедем в квартиру. Дом тоже отремонтируем, земля в собственности, самое то оставить его под дачу, итожит Оля и прямо по-детски открыто улыбается.
Пока нет сертификата, Ирина и ее семья живут на крыше

Тулун не Иркутск, тут нет многоэтажек-новостроек. А вторичка скакнула в цене моментально: однушка-хрущевка с 700 тысяч поднялась до миллиона, дома вне зоны подтопления подорожали в полтора раза. Сейчас есть два Тулуна. Один тот, что утонул, там бывшие хозяева уныло ковыряются в остатках хозяйства. Второй обычный, он живет прежней жизнью и тоже хочет не прогадать.

Щас нормально, говорит дальнобойщик Игорь, он идет из Владивостока домой в Нижний. А вот когда тут на три дня трассу перекрывали из-за воды, булка хлеба шла по 100 рублей.
Наверное, просто продукты кончились?
Всё было, только втридорога.

Война и стихийные бедствия всегда дают максимальную норму прибыли.

Омск отличный груз прислал. Медикаменты, новая или чистая одежда, всё по пакетам, подписано, рассказывает Марина Владимировна, преподаватель аграрного техникума. Она с другими учителями проводит законный отпуск в спортзале: принимают, по-быстрому сортируют и раздают народу гуманитарку, которую шлет Сибирь. Первые фуры пришли из близлежащих Братска и Железногорска-Илимского, потом подтянулись Иркутск, Хабаровск, Красноярск, Абакан. Но теперь поток гуманитарки подиссяк, хотя нужна она не меньше.
Был весь спортзал забит, теперь остатки, говорит Марина Владимировна.
Марина Владимировна, волонтер

Хожу, смотрю эти остатки. Желание помочь всегда трогательно, но временами люди оказываются неосознанными сволочами. Почему-то многие не считают за жлобство облагодетельствовать пострадавших убитыми кроссовками и штанами, которые не успели выкинуть. Очень практично: и от хлама избавились, и чувство благородства потешили.

Бывает, на предприятиях начальство командует: сдать помощь! Пиар им нужен. И люди напихают в пакет всего, только чтобы отметиться: и грязное, и заплесневелое, чуть не колготки дырявые. А нашим потом просто стыдно в этом копаться, сердится волонтер еще одного пункта раздачи гуманитарки. Писать свое имя она запретила.

А я вот думаю: представляйте свою сестру или маму, которой, не дай Бог, пришлось получать такую помощь. Визуализируйте, как она разбирает именно ваши дары. Ношеных трусов вы тогда точно не отправите. Волонтеры говорят: есть всё время повторяющийся опыт, что требуется людям в зонах стихийных бедствий. Это нескоропортящиеся продукты, типа тушенки, макарон и круп, самые простые медикаменты, нижнее белье. Красноярка Ольга Солодилова, директор русаловского Центра социальных программ, писала недавно в фейсбуке, что чуть не ревела, когда женщины в Тулуне искали в ее гуманитарке элементарные прокладки. Так вот они тоже предмет первой необходимости.

Гуманитарная помощь в спортзале местного аграрного техникума

Я не знаю, хватает ли еды всем, кто остался без жилья. Но могу утверждать, что настроения в городе не блокадные и не обреченные. Да, полно разговоров не про 25 официальных погибших, а про 400-500 человек. Про целые семьи утопленников. Про местную власть, которая уверяла, что вода не пойдет через дамбу, и убедила людей не дергаться и не паниковать. Тем не менее ощущение, что агрессию и недовольство сильно гасят действия федералов. Работают десятки единиц техники, всяких бульдозеров-экскаваторов, большие площадки уже зачищены от разрушений и стоят ровными полями. В «Мои документы» все еще очереди, но уже не из сотен человек, как было в первые дни. Военные развозят по районам воду, по трассе Красноярск Иркутск прямо через город идет в обе стороны автомобильный поток. В Тулуне плюс 27, Ирина и ее семья всё еще может жить на чердаке. Но уже через пару недель августовские ночи начнут обдавать сибирским холодом, а через месяц тут будет полноправная осень.

Уцелевший предвыборный плакат
Нам обещали сертификат на жилье, но пока неизвестно когда. Вот ждем, говорит Ирина. 

Ее большой рыжий кот смотрит на меня с явным подозрением.

"