Следователи собираются эксгумировать тело двухлетнего Захара Рукосуева, который болел спинальной мышечной атрофией — об этом рассказывает мать ребенка, Светлана.
Посты о предстоящей эксгумации появились в инстаграме семьи Рукосуевых — там они публикуют посты о жизни с СМА, а в последнее время освещают уголовное дело о смерти их младшего сына. Первый пост о возможной эксгумации появился 14 февраля. В нем Светлана Рукосуева сообщает о вопросе следователей о согласии на эксгумацию и рассказывает о своей реакции.
«Сегодня сказали, что требуется эксгумация Захара... Точнее как сказали, никто официально не сказал, уже не помню кто звонил или писал, но вопрос был поставлен так: «Вы согласны на эксгумацию?». Я растерялась... Я не знаю... Правда, не знаю».
В том же посте Светлана указала, что у нее «нет причин не доверять врачам Центра охраны материнства и детства», но уже 20 февраля ее позиция несколько поменялась — Рукосуева в инстаграме заявила, что после допроса у следователя у нее «появилось много вопросов к реанимационному отделению».
«В воскресенье я была на допросе следователя по двум возбужденным уголовным делам. Оговорюсь, дела возбуждены по инициативе СМИ, нас приглашали к следователю для признания нас потерпевшими в деле о не выдаче лекарства, и в деле о причинении смерти Захару. В ходе очень долгого допроса у меня тоже появились вопросы к реанимационному отделению, много вопросов».
Женщина отметила, что на тот момент сама была готова на эксгумацию.
4 марта Светлана рассказала, что ей пришло сообщение от ее адвоката — тело Захара после эксгумации собрались отправить в Красноярск из Богучан. Женщина написала, что не видит в этом смысла.
«Несколько дней греть землю, попытаться аккуратно поднять последний слой, чтобы не испортить гроб, везти около 10 часов и 600 км в Красноярск на 3-4 часа работы, потом снова 600 км назад, снова отогревать землю, закидывать гроб замерзшими тяжелыми кусками глины. Что происходит? Зачем все это?».
6 марта Светлана написала о созвоне со следователем — в разговоре Рукосуева отметила, что везти специалистов в Богучаны было бы удобнее, чем доставлять тело в Красноярск.
«Все-таки по 10 часов тряски в обе стороны на 3-4 часа, а потом захоронение замерзшими глыбами глины — это нехорошо, ко всему прочему мы так гроб проломим наверняка. И экономически для Следственного комитета должно быть выгоднее привезти специалистов в Богучаны, чем везти Захара. [Следователь] обещала завтра перезвонить после обсуждения. Ждем с замиранием сердца».
В четверг, 12 марта, Светлана сообщила, что могилу Захара уже начали отогревать — немного раздолбили землю, положили уголь и накрыли металлическими листами. Женщина уточнила, что подготовку к эксгумации хотели начать на сороковой день со смерти.
После этого появилось еще несколько постов — в одном из них Светлана приводила часть разговора со следователем, где объяснялась причина, по которой Захара собрались везти именно в Красноярск.
«— У вас перегружен морг, нет свободных специалистов, и нет специалистов по детям.
— Вы мне весь февраль говорили что в анатомировании нет ничего сложного, что любой специалист справится, и загруженность — это не проблема, так как будет вынесено постановление и все дела в порядке срочности сделают. Еще сказали, что по необходимости к нам на место приедет специалист-патологоанатом, но никто не видит смысла в этом, потому что ничего особенного на анатомировании не происходит, а основная работа идет по бумагам. Я не пойму, что вдруг поменялось?
— Я не отвечаю за специалистов морга, они подчиняются главному моргу на Партизана Железняка, там решают где и кто будет проводить экспертизу, если нужно — отправляют в командировку. Следователям морг не подчиняется. Разговаривайте с ними».
В последнем на сегодняшний день посте Светлана усомнилась в том, что следователи действительно хотят расследовать дело.
«Послушайте, а вам точно все ещё не нужно найти крайнего? Вам точно нужно установить все обстоятельства дела, или вы просто хотите нас морально задавить, преследуя какие-то просвечивающие сквозь плохую маскировку цели?».
В разговоре с «Проспектом Мира» Светлана поделилась, что не понимает, зачем отправлять тело именно в Красноярск.
«У нас в данной ситуации не было права выбора. С той стороны на все наплевали. Я не понимаю, зачем это все, почему говорят, что специалистов нужных нет. Кроме вот этого морального давления, я больше не понимаю ничего».
Рукосуева рассказала «ПМ», что 13 марта связывалась по телемосту с красноярскими следователями — по словам женщины, она предложила им сначала провести экспертизу по бумагам, пригласить врачей для постановки заключения по существующему анамнезу. Отпускать тело Захара без присмотра в Красноярск ей тяжело, замечает Светлана.
Мать Захара отмечает, что в этой ситуации чувствует себя не как потерпевшая по делу, а как человек, «вынужденный обороняться» — по ее словам, на те моменты дела, которые заслуживают внимания, «никто внимания не обращает».
В краевом следственном комитете посты Светланы и информацию об эксгумации оперативно прокомментировать не смогли, «ПМ» направил запрос.