На сайте Change.org появилась петиция за прекращение уголовного дела против общины Виссариона. Обращение направлено председателю СК России Александру Бастрыкину, его автор утверждает, что подозрения в насилии над членами общины беспочвенны.
Публикуем цитату из текста петиции:
«В общине рождается много детей, воспитывающихся в отрыве от агрессивного информационного пространства. Прирост населения пятикратный, несмотря на скромный образ жизни. По приблизительным данным, в России и мире существует несколько десятков тысяч единомышленников такого образа жизни. Цель общины — создание самодостаточной и бесконфликтной общности, живущей своим трудом на земле, где необходимое создается друг другу своими руками без использования денежного эквивалента труда. Религиозное учение общины (есть в распоряжении Министерства юстиции РФ) исключает какое бы то ни было психологическое, а тем более физическое насилие над человеком».
Дело возбуждено о создании религиозного объединения, деятельность которого сопряжена с насилием над гражданами или иным причинением вреда их здоровью (часть 1 статьи 239 УК РФ). Следственные мероприятия идут больше года — следователи и прокуроры проводят проверки и обыски. Дело вело 5-е следственное управление Следкома РФ, которое находится в Новосибирске.
Петиция была создана 24 июня, на момент публикации она набрала около 500 подписей. Автором петиции указан Григорий Михнов-Вайтенко — епископ Варяжский и Балтийский Апостольской православной церкви.
В своем телеграм-канале «Тюрьма и вера» Михнов опубликовал обращение виссарионовцев в ООН. Общинники просят помощи в прекращении уголовного преследования и заявляют, что община строится на отказе от насилия.
Защиту общины Виссариона ведет адвокатское бюро «Хорошев и партнеры». Адвокат Иван Хорошев сказал «ПМ», что сейчас в деле нет подозреваемых и обвиняемых, несмотря на то, что следственные действия ведутся с 2019 года.
«Идут обыски, допросы, но никого ни к чему не привлекали. Вообще непонятно, что происходит. Дело в том, что указанных фактов нет, — комментирует Хорошев. — Если бы была пропажа — то было бы дело о похищении человека или убийстве. Насилие тоже должно как-то квалифицироваться. У меня складывается ощущение, что идет какой-то политический заказ. Сейчас мы пытаемся понять, что происходит. Почему-то этим занимается главное следственное управление, а не наши местные следователи. Вообще непонятно, что они хотят, никого не привлекают. Этого не может быть. Если вы год занимаетесь делом, у вас есть какие-то факты — предъявляйте подозрения, тогда у людей появляется больше прав и информации. А здесь все в тайне, скрыто, никто никаких требований не выдвигает. Сплошные обыски и сплошные допросы».