Чтобы проект получился максимально честным и объективным, в роли ведущего выступил уроженец Луганщины Юрий Бардаш, который там вырос и хорошо помнит события и атмосферу своей малой родины.
Юрий родился в Луганской области в 1983 году. В 2002 году переехал в Киев, где начал
выступать как простой уличный танцор брейк-данса, и за несколько лет сделал успешную карьеру музыканта и продюсера. Его музыкальные группы стали самыми хитовыми на Украине и в России за последние 15 лет. В 2022, после начала СВО, он уехал в Россию и получил российское гражданство. Оставил на Украине квартиру и деньги. С его слов — вернулся на свою родину в Россию. С тех пор дал много интервью, где активно поддерживал действия российских вооруженных сил.
Ж: Ты хорошо помнишь Украину времен СССР?
Б: Ну как сказать. Я родился в 1983 году. У меня Алчевск ассоциируется с детством. Было ощущение света. Вот если сравнить приблизительно с солнцем, которое светит на море или на воду, и вот этот блеск воды, вот это то состояние, которое я помню в Алчевске. Ну и конечно же, это приветливость людей, когда люди здоровались друг с другом.
Ж: Как люди там относились к распаду СССР? Ты можешь что-то сказать по этому поводу?
Б: Ну я был ребенком. Дети все воспринимают как игру. Так, значит так, было и было. А люди, которые сознательные, для них это была великая трагедия. Многие захотели остаться в Союзе, но были и те, которые кричали о об отделении.
Ж: А 90-е ты хорошо помнишь?
Б: Ну, 90-е, конечно же, я уже помню по портрету своего отца, который отработал 25 лет на Алчевском металлургическом комбинате. Вот он потерпел. Помню, когда не выдавали зарплаты по полгода и насколько смиренно все трудяги воспринимали это. Все выживали в тот момент. Вот в городе Алчевске в один момент во всем городе просто вынесли все лифты, все моторы от лифтов, потому что там медь была. Потом заборы все чугунные воровали. Вот это я помню очень хорошо.
Ж: Когда и почему ты уехал в Киев?
Б: Я уехал с Донбасса в 19 лет не патриотом своей родины, а человеком, желающим того, что хотела вся молодежь Украины того времени — успеха. Все хотели реализовать себя, а особенно в сфере шоу бизнеса. В 22 года я создал балет в Украине, который давал 60 концертов в месяц! В 24 года я создаю группу Quest Pistols. Она из балета выросла. Через год я поехал в Россию и сделал этот проект популярным там. И после этого на меня обрушились деньги. Я зарабатывал по 20, 30, 50 тысяч долларов в месяц. Просто представьте себе мое детство и человека, на которого ежемесячно обрушиваются такие деньги. А параллельно шла оранжевая революция. Думали ли я тогда вообще о политике? Да нет конечно! Ты живешь жизнью шоу-бизнеса и зарабатываешь деньги. Да, все больше шло давление на русский язык, но нам всем было на это наплевать. Мы даже туда не смотрели.
Ж: А что было потом? Ты был в Украине, когда начался Евромайдан?
Б: В 2012 году я уехал в Лос-Анджелес, жил там 2 года. Но что-то там было все плохо и я вернулся в Украину. И у меня офис был прямо рядом с Крещатиком, на Прорезной улице. И был как раз 2013 год и начался Майдан.
Ж: Ты был на Майдане? Ходил туда?
Б: Был. Но я ходил туда и смотрел на все это как на цирк. Понимали ли мы тогда, что мы делали? Да нет, конечно же. Говорю как есть, никто не вникал. Ну, пойду посмотрю. Люди там с кастрюлями, костры, везде единение такое. Народ по трое суток там не спит, все в каких то нарядах, ОМОН стреляет резиновыми пулями. За всех могу сказать, ни кто не вникал. Потому что если я, человек родом с Донбасса, в это не вникал, то, что можно сказать о всех остальных, которым вообще на этот Донбасс было до одного места.
Ж: Сильно чувствовалось разделение на тех, кто с Донбасса и кто нет? Были какие-то стычки?
Б: Да конечно чувствовалось. В большей массе восток Украины, Донбасс, не любили. А не любили, потому что там люди трудились, а в центре кофе попивали, сидели. И, конечно же, шел общий курс украинизации. Еще до Майдана он был аккуратный такой полу невидимый, но вектор был ясен.
Ж: Как ты для себя понимаешь вот это понятие «украинизация»?
Б: Конечно это в первую очередь связано с языком. Я всегда был русским. Но я одинаково хорошо знал и русский и украинский языки. Слушал украинские песни. И я не понимал, почему я вдруг должен полюбить именно украинский язык и разговаривать и писать именно на нем.
Ж: В Украине к тебе сильно ухудшилось отношение после твоего Интервью у Дудя. Но ты вернулся и остался в Украине жить и работать. Что случилось после начала СВО?
Б: Когда полетели ракеты, я начал изучать историю конфликтов, которые произошли в пределах территории и влияния бывшего СССР: Югославия, Прибалтика, Чечня, Приднестровье, Сербия. И я увидел одну и ту же модель, как под копирку везде и Украина это была просто жирная точка. Я это понимал. Ну и я говорил публично то, что думаю. Что если Украина не капитулирует, то будет очень много крови и страдания. Меня естественно сразу прокляли. Для своих друзей я сразу же превратился в злейшего и заклятого врага.
Ж: А как ты думаешь, когда-нибудь Россия и Украина помирятся?
Б: Естественно! Это будет очень быстро, быстрее, чем мы все думаем. Когда выгонят банду, что там засела, все заживут, как прежде. Украинцы сами поднимут на вилы всех тех, кто все это время кошмарил народ.
Ж: Пушки замолчат и рано или поздно мы сядем разговаривать. Как думаешь, что ляжет в основе этого разговора? Каким он будет?
Б: Милосердие. В этом диалоге больше всего будет милосердия. То, чем всегда обладала и обладает Россия — это милосердие. Там нужно будет не столько разговаривать, сколько греть, гладить и любить.
Проект «Разработка контента и создание мультимедийных продуктов для новой экспозиции ГУК Луганский краеведческий музей „Новейшая история Луганщины“» реализуется при поддержке Президентского фонда культурных инициатив.
Проект реализуется компанией «Кивеста», которая специализируется на музейном проектировании для постоянных и временных экспозиций. Занимается разработкой музейных концепций, подбором контента, застройкой, бутафорией и созданием мультимедийных продуктов.
Все выпуски проекта доступны на страницы мастерской «Кивеста» ВКонтакте