Сибиряк рассказал о пытках в иркутском СИЗО: «Каждый день видел изнасилования»

Житель Иркутской области Семен Филимонов провел три года в СИЗО-1 Иркутска. Он рассказал журналистам издания «Тайга.Инфо» о пытках и издевательствах, которые пережил во время лишения свободы. Публикуем пересказ интервью.

Семен Филимонов родился в тюрьме и провел детство в детдоме, но квартиру пока не получил. В 2013 году молодого человека осудили за кражу: в СИЗО Филимонова, по его утверждению, сразу направили в «пресс-хату» и якобы почти сразу избили. 

«За хатой смотрел разработчик Рома Еврей, и у него была "бей-бригада", — рассказывает Филимонов. — Они защищают разработчика, пока он спит, и помогают проводить все пытки и издевательства. Когда я сел, Еврей мне дал листки, чтобы я написал дополнительные преступления, которых не совершал. Я не знал, что писать, потому что ничем не занимался, жил с ребятами-сиротами нормально. А я уже избит ужасно, у меня стресс, и мне дают бумаги: "На, пиши". И продолжают колотить, это просто эмоционально непередаваемо».

Семен сказал, что придумал истории о том, что он воровал телевизоры в супермаркетах. В противном случае, утверждает он, на него якобы угрожали повесить и другие статьи и преступления. То же самое, заявляет Филимонов, могли делать с другими арестованными — по его словам, их якобы били проводами и электричеством, некоторых насиловали. «Они постоянно хвастались моментами, что кого-то "одели в мясо". Это означает — поставили в касту опущенных», — добавил он. 

По заявлению Семена, за месяц в СИЗО он научился различать крики «от проводов, от дубин, от всяких пыток, от кипятильника». Молодой человек сказал, что каждый день видел изнасилования. Тем, кто издевался над арестованными, оперативники, по его словам, якобы могли «приносить телефоны, наркотики, алкоголь», давать длительные свидания, вызывать проституток.

«Оперативники сказали им, что я должен согласиться уйти в хозотдел СИЗО — хозбанду, в обслугу, — рассказывает Филимонов. — Прямо перед отправкой в колонию снова подходят, а у меня всё лицо разбито, все ребра переломаны, так больно — опять подходят, опять избивают: "Ты, сука, сейчас пойдешь туда, куда нам надо". Говорят: "За то, что обманул нас, будь рад, что мы тебя в мясо не одели". Ну, там, конечно, были другие слова, матершинные. "Просто иди, работай и никуда не суйся, иначе мы тебя изнасилуем", — так говорили».

Семен сказал, что его оставили в СИЗО, когда приговор уже вступил в силу.

«Много ребят приводили с армии. Просто с армии пацаны, которые попались на гашише или чем-нибудь таком — ну, вообще не преступники. — говорит Семен. — Я прямо видел, что хорошие, ответственные ребята, а их все равно жестоко избивали, колотили для явок с повинной. При мне один пацан по имени Стёпа пошел на встречу с адвокатом, чтобы после приговора написать заявление о переводе в лагерь. Через пару дней приходит еще один смотрящий — Большой — с оперативного отдела, где ему сказали про это заявление, сжимает [Стёпу] и просто в стенку его. Очень сильно и жестоко избили, он не мог передвигаться».

В хозяйственном блоке Семен обрабатывал рыбу, где, по его словам, продолжались избиения. По рассказу Семена, чаще всего избивали «баландеров» — то есть тех, кто был на раздаче еды. Их, уточнил Филимонов, могли побить за небольшую порцию или капли с поварешки.

Семен заявил в разговоре с журналистами, что пошел в раздатчики пищи и попросил, чтобы других не трогали, а били его.

«После этого мужиков перестали бить. Чем я горжусь, так это тем, что этих ребят перестали бить, — рассказывает Филимонов. — Пока я не освободился, никто этих раздатчиков не трогал. Уже на свободу когда вышел, с моего детдома ребята смеялись, что я был "баландёром", как они называют. А я, если честно, со всеми отношения потерял, потому что они так думают — мне пофиг на ваше мнение, я как хочу, так и живу. Потом я подговорил всех ребят из хозобслуги, что, давайте, я вас буду оскорблять, когда рядом будут проходить сотрудники или актив. Они мне доверились. И все сотрудники увидели, будто я перекрасился и перешел в их структуру, и буквально через полторы недели меня ставят ментом хозбанды».

После выхода на свободу Семен стал жить на чердаке. Он сообщил, что очередь на квартиру не подошла, а из-за отсутствия прописки ему сложно устроиться на работу. 

Молодой человек утверждает, что даже сейчас на него продолжают совершать покушения.