ПИк РАдости (олды тут?). История легендарной «Пикры» от зенита до загробной жизни

«Пикра» и ее пиво — когда-то одна из визитных карточек Красноярска, а теперь заброшенный завод, который, как назло, продали новосибирцам. Сегодня мы решили вспомнить, как росла, развивалась и погибла «Пикра», а также вспомнить ее напитки с помощью ностальгирующего ресторанного критика Василия Прокушева. 

Незапамятные времена

«Фиеста» — именно с этой газировки состоялось моё знакомство с продукцией Красноярского пивоваренного завода. Пока взрослые обсуждали достоинства местного пива, мы, пацаны, литрами поглощали бурую «Пепси-колу» и белесую «Фиесту».

Питие влекло иноземной этикеткой, остро-кислым вкусом и немеренным количеством углекислого газа, благодаря которому выстроенный вдоль батареи к дню рождения «боезапас» рисковал утратить метафору, устроив большой бада-бум.

Как выяснилось впоследствии, врывоопасный  напиток и «Пикрой»-то по сути не был, производился на красноярских мощностях по лицензии «Пепси» и, по задумке заокеанской корпорации, действительно нес в себе потенциал бомбы замедленного действия.

«Пикра» умрет естественной смертью» — самонадеянно заявляли менеджеры Pepsi Internatiоnal Bottlers будущей пивной и безалкогольной королеве Восточной Сибири, директору завода Евгении Кузнецовой.

В шипении тогдашних красноярских напитков действительно отчетливо слышались отзвуки Шопена. И начались проблемы задолго до Горбачева и перестройки: в запустении завод находился последние 20 лет. Как вспоминает всё та же Кузнецова, получив назначение сюда в 1986 году, она была поражена и состоянию предприятия, и работающему здесь персоналу.

«Каждое утро мы отправляли «Волгу» (мою персональную машину) за бичами (была такая своеобразная биржа труда). Мы их везли сюда и расставляли по рабочим местам. Бичи — во-первых, во-вторых — солдаты, в-третьих — набирали девушек, освободившихся из заключения», — вспоминает она.

В общем, практически ремонт проспекта Мира, только с прямым доступом к пенному-разливному, которое даже местные сторожа тянули из чайника. Пользуясь этим, на территорию прорывались орды алкашей, лакавших хмельной товар прямо из баков.

Кузнецова оказалась талантливым менеджером, и к 1991 году «Пикра» превратилась из убыточного государственного предприятия в прибыльное акционерное общество со 100% частным капиталом. А к 1993 году обновленный завод разродился сразу несколькими уже легендарными сериями напитков.

1993–1997

Я не застал первые годы «Купеческого», так как в свои 13 лет к пиву относился с опаской, но хорошо помню ядовито-кислотные газировки, тогда казавшиеся райскими напитками, сцеженными прямо из вымени радуги.

Истребляющий аромат «Черной смородины», радикальная приторность «Земляники», бесчеловечный «Апельсин» и, конечно, травянисто-гиблый вкус «Киви» — главного хита безалкогольных посиделок с приставкой или воскресным Диснеем.

Родители ругались, грозили язвой желудка, показывая на стеклянные стаканы с намертво въевшимся красителем. Но жажда превозмогала страх, и на выручку от сданной тары покупался не условно полезный советский «Лимонад», а очередная партия ультрамариновой шипучки.

Именно концентраты немецкой компании «Деллер» позволили «Пикре» пережить 1992 год. Тогда на российские прилавки хлынула волна западных газировок, которые благодаря консервантам могли храниться практически вечно. «Пикра» же производила скоропортящиеся напитки, которые ларьки и магазины, руководствуясь логикой «не продашь — придется выбрасывать», покупать не желали.

Благодаря немецким химикам «Пикре» удалось не только выстоять, но и сохранить  за собой большую часть рынка безалкогольных напитков.

Да и популярность запущенной в том же 93-м линейки пива «Купеческое» способствовало процветанию.

1997—2001

После школы для меня, наконец, настало время плотного знакомства с легендарной серией пикровских «Купцов». Первые встречи, конечно, произошли гораздо раньше, но эти стыдливые подростковые эксперименты не в счет.

К 97-му году основная линейка «Купеческого» уже приобрела свой законченный вид и обзавелась внутренней иерархией. На моем пути чаще всего встречались полуторалитровые «сиськи» водянистого «Сибирского» (зеленая этикетка) и душноватого «Особого» (желтая этикетка), или эти же марки в стекле, стоившие по три с половиной рубля за бутылку. Это был наш студенческий выбор: пойло недорогое и веселое.

Люди же, увлекавшиеся алкоголем серьезно, искали красные этикетки «Специального» или красноречиво-черные упаковки «Крепкого» — пивной пролетариат торговых ларьков. Эти напитки считались нижней границей интеллигентности, за которой начинались технические спирты, забубенные, подвальной выделки портвейны, аптека и бытовая химия.

Особняком стояли сорта, выпускавшиеся в стеклянных бутылках 0,33 и продававшиеся в фирменном пикровском магазине на остановке «Зенит». Это было действительно хорошее пиво: горьковатое «Заповедное», сладкий темный «Воевода» и даже разлитые в миниатюрное стекло «Светлый» и «Особый» «купцы» резко отличались от своих ширпотребовских собратьев.

Но это, так же, как пятирублевый «Аян», для нищего студенчества было непозволительной роскошью, и мы налегали на «Сибирское» и «Особое», и даже когда отдавали предпочтение водке, не изменяли «Пикре», запивая отдающую димедролом и лесной хвоей катанку «Crazy–колой».  

«Crazy–cola», — наш красноярский ответ зарубежным гигантам. Напиток со слоганом «Сумасшедшие русские пьют Crazy» (или «сразу», как прочитывали городские юмористы), родился после того, как в 1997 году истек контракт «Пикры» с Pepsi Internatiоnal Bottlers. Контракт решили не продлять и выпустить свою «колу».

То, что случилось дальше, до сих пор с ужасом вспоминают на обучающих семинарах «Коки» и «Пепси»  — региональный бренд впервые в истории оказался популярней продукции транснациональных гигантов, захватив до 47% местного рынка. Да и вообще могущество «Пикры» в конце 90-х начале 00-х достигло максимума. Красноярцы пили «Купеческое», запивали «Crazy–колой», смотрели кино в открывшемся в 1999 году первом городском современном кинотеатре — «Кинопарк Пикра». Кроме того, существовал трудно представимый сегодня праздник — «День Пива», когда народ по уши заливался пенным местного производства.

Но «Пикра» уже не была 100% красноярским предприятием: в 99-м году 60% акций выкупила корпорация Baltic Beverages Holding (ВВH), владеющая, помимо прочего, 80% акций небезызвестной «Балтики». Продажа акций была вынужденной мерой: в 98-м «Пикра» затеяла реконструкцию производства, набрала кредитов, но тут случился кризис.

«Кредитов набрали вагон, и всё рухнуло в один день. Это тоже был тяжелейший год, и после этого ни о каком русском стиле, извините меня, уже речи быть не могло. После 1998 года оставалось одно — срочно искать инвесторов. В это время на нас и вышел президент Baltic Beverages Holding (BBH) Кристиан Рамм-Шмидт», — вспоминает Евгения Кузнецова.

 2001—2005

С началом нового тысячелетия наши связи с «Пикрой» начинают слабеть. Денег становится больше, и мы отказываемся от «купца», переходя на московские и питерские сорта — в основном «Балтику», которая в то время была весьма неплоха. 

Не способствовала продолжению дружбы и новая политика компании. В 2001-м с этикеток пикровского пива внезапно исчезает привычная бородатая морда. Город в одночасье заполняет реклама нового напитка — «Легенда».  Несмотря на восхваления пивных экспертов, нам напиток по душе не пришелся: пиво потеряло местечковую теплоту и превратилось  в идеально выхолощенный и усредненный евро-лагер без души, но с пафосом. Потреблять «Пикру» стало делом зазорным. Зато в то же время появляется знаменитый Flash — надежный компаньон бессонных сессий и ночных посиделок в компьютерных клубах.

Тем временем в высших пивных кругах разгорается конфликт между двумя подразделениями ВВН: красноярской «Пикрой» и петербуржской «Балтикой». Последняя, позиционируя себя как федеральный бренд, активно вторгается на местный рынок — но и «Пикра» со своей «Легендой» претендует на роль как минимум всесибирского бренда.

Пиком военных действий стал выпуск обоими заводами пива «Красноярское», которое «Балтика» варила в Самаре, а «Пикра» понятно где. Посмотрев на это, BBH начинает потихоньку сплавлять два завода под брендом «Балтика». В 2003 году с поста директора уходит Евгения Кузнецова: её акции, а также акции еще одного красноярца Даниила Бримана (живущего к тому времени в Израиле), легли в основу купленного «Балтикой» в 2005 году пакета, который с того времени стал неуклонно расти.

2005—2015

Всё, с этих лет «Пикра» упоминала о себе только «Флэшем», который периодически просили привезти в качестве гостинца в Москву и Питер поуехавшие земляки.

К 2007 году овладевшая Красноярским пивзаводом «Балтика» окончательно прекращает региональные эксперименты и варит на заводе стандартные «Тройки» и «Девятки». А к 2015-му и вовсе закрывает завод, предусмотрительно оставив здание в своей собственности, дабы не отдавать производственные мощности потенциальным конкурентам.

Наши дни

Сегодня от «Пикры» не осталось практически ничего, лишь в дебрях Николаевки крафтовая пивоварня варит пиво под названием «Купец» — но это, увы, совсем другая история и совсем другое пиво.