Медицина как утопия: красноярец два года был волонтером в БСМП и молился в тайге, чтобы не выгореть. Вот его история

Красноярец Даниил Бернадский два года был волонтером в БСМП и Онкоцентре. В своей колонке на «Проспекте Мира» он вспоминает рабочие будни в Больнице скорой помощи и объясняет, что побудило его заниматься тяжелейшей — и физически, и психологически — работой практически бесплатно.

...Мне очень идет белый халат. «Идет» не в том смысле, что я хорошо в нем выгляжу (хотя и это тоже), а в том, что этот кусок дешевой ткани работает как тонко настроенный магический артефакт, позволяющий мне ощутить реальность такой, какой она должна быть. И не просто ощутить, а сделать эту реальность — чтобы она и другим стала доступна, пусть и на очень незначительном участке пространства, и всего на пару минут.

В этой утопии царит порядок. В полиции вместо жирных садистов работают добрые Дяди Степы. Священнослужители живут в опрятной бедности. Депутаты ездят на «жигулях». Рок играют только рокеры. Русский шансон поют только рецидивисты. А медработники, случись с кем беда, тут же возникают как из-под земли — и лепят на твою разбитую коленку волшебный пластырь, и целуют тебя в лоб, и вытирают со щек слезы, и говорят, что все будет хорошо, и…

Экстренная больница, отделение реанимации, весна 2019 года

— ...Подъем. Срочно в ремзал. Стой! Набор для интубации из шкафа возьми, в зале уже ни одного нет... Это что за ночь такая, господи?.. Везут и везут, везут и везут...

— ...Перекладываем... Раз, два, три!..

— ...Его с пятого этажа скинули... Сначала отпинали, потом ножом пырнули, а потом с крыши... Все зубы вылетели... Проверяй вязки, он постоянно катетер вырывает...

— ...Ну тот, который с синдромом сдавливания, на первом посту, в дальнем углу. Ему хирурги обе ноги распластали, а пеленку не подстелили, и весь матрас кровью пропитался, прям насквозь, до железа. Да потому что санитаров не было! Я одна на два поста и то всю ночь в ремзале проторчала. В общем, надо поменять матрас, а этот, я не знаю, постирать как-нибудь. А пациент сейчас на искусственной почке, ее чуть шевельнешь, и она сразу сирену заводит на весь этаж, так что веселись...

— ...Пролежень... Внизу спины... Диаметр — 15 сантиметров... Видно позвонки... Перекись… Иссекаем мертвую ткань... Вена живая... Как выяснилось... Ишь ты… Зажимайте, зажимайте... Где санитар?.. Постель поменяйте, когда закончим, и подушку под бочок, чтобы бабушка на спине не лежала. Памперс не надевайте, а то рана отмокнет... И каловые массы попасть могут. Лучше пеленочку постелите. Спасибо, что вовремя сообщили. Кстати, вы очень хорошо работаете. Поговорю о вас в правлении, чтобы на нормальную зарплату перевели...

— ...Голову набок — и придерживай... Руку, ага, разверни... Кровь алая... Артерия... Вены будто нет вообще... Дотянись до УЗИ, кнопкой щелкни... Ага... Вот здесь держи датчик... Есть контакт... Кстати, Даниил... Хочу сказать, что мы все тебя немного боимся... Ты, случайно, не фанатик?..

— ...Кровь по CITO'вочке — биохимия, развернутый, кетоновые, этанол... Пока девку в трубе крутят, успеешь сбегать... Да там вообще плохо все... Череп как пазл рассыпанный, я на мониторе видела... Красивая, жалко…

— ...Умер, ага... Мы всем отделением плакали... Полтора часа качали... Его же и врачи любили, и медсестры, и санитарки... Такое пережил... Почти совсем выздоровел... Такой хороший был...

— ...Вы вообще-то не обязаны с ним так носиться. Можно было просто голову привязать или пропофолом усыпить на время исследования... Я понимаю, что потеря времени и беготня... Но без фартука у аппарата 2 минуты стоять, чтобы незнакомому человеку голову держать... Вы кто по образованию?..

... В первые недели нагрузка на психику была колоссальной — но будучи увлечённым чем-то настоящим, факт нервного истощения я осознаю лишь тогда, когда к мозгоправу идти уже поздно. Ещё вчера всё было хорошо — а тут щёлк! — и силы вдруг кончились, как и не было их. Обычная расплата за припадочный энтузиазм в условиях быдло-хаоса.

Но надо было как-то работать (причём образцово, по всем канонам моей «реальной утопии», иначе смысл?) — и чтобы не засвистеть от перегрузок раньше времени, в перерывах между сменами я уходил на ночь в тайгу. Там, посреди залитой лунным светом поляны, я просил высшие силы вырвать меня из вязкой воронки эмоционального выгорания и сделать достойным белого халата. То есть, наряду с гонками по коридорам с пациентом на каталке, наряду с наведением безукоризненной чистоты в отделении, наряду с бритьём пробитых голов, со срезанием пропитанных кровью шмоток и с организацией посмертного ухода, ect, мне важно было быть предельно вежливым и тактичным с пациентами и с их родственниками. Такой вот я извращенец. Наверное Родину не люблю.

В России, чтобы с тобой считались, надо вести себя как свинья — и чтобы не молиться в тайге, многие медработники так и поступают. Но как по мне — медицина экстерриториальна. По крайней мере — должна такой быть. Это же, мать её, оплот милосердия. Пациенты страдают, они напуганы и дезориентированы, они нуждаются в помощи — в том числе и в психологической — и значит, обращаться с ними надо настолько бережно, насколько хватает сил, и даже сверх того. Всю смену. Каждую смену...

Экстренная больница, приёмное отделение, лето 2018-го года

- ... И вот уже целый час, это самое, анализы сдали - и всё по кабинетам ездим - и на рентген, и где живот мажут, и где трубку глотали - и никто ничего не лечит! Пусть нас "Скорая" обратно домой везёт! Какое вы, это самое, имеете право с нами так обращаться...?! Твоя какая фамилия...?

- ... Зна-а-а-ем, как вы тут лечите... Ага... Ага... Зна-а-а-ем... Тот раз меня тоже лечили - и опять болит. Это как? Два месяца лечили - и через два года опять поджелудочная... И чё, что я пьяный...? Чё я, права не имею...? Я работаю с утра до ночи...! А Путин ваш - <…..> и <………..>…!

- ... И не верую я...! И не верую я таблетки эти...! И операцию я не верую...!

- ... Я сейчас Толе Быкову наберу - он вас, <……>, раком тут поставит... Вы ещё не знаете, кто я такой...

- ... Йа тибэ рюсске езык сказал - ты нас реанимация веди, доктар буду базарить, братан у нас здэс лежит... Ай, да какой "нэлзя", какой "интэнсивный-нэинтэнсивный", я тибэ рюсске езык - братан у нас здэс...

- ... Пусти меня...! Пусти, <…..>...!!! Ты куда меня привез...?! Руки, <….>, развяжи...!!! Я тебя щас <.…>, <…..>...!!!

- ... Ты если так со мной разговаривать будешь - иди сюда, <…..>! - я тебе по еба... а-а-а...! А-а-а-а...!!! За что...?! За что...?!! Я же вам ничего не сделал...!!! Я больше не буду…!!!

... Хотя в чём-то российские медработники безусловно правы. Наглость и хамство, брошенные в ответ на готовность помочь, должны быть наказаны — и тут уже дело вкуса, как ты это оформишь. Обычно медики скрываются в прочной психоповеденческой скорлупе, отпугивающей не знающее меры быдло — и со временем эта маска врастает в лицо, в душу, в сердце, и заменяет собой исходную личность. Проще говоря — медик становится быдлом в такой же степени, в которой зоновский вертухай становится зэком. По крайней мере — такое впечатление.

На второй год «погружения» я всерьёз заподозрил, что одобрение внешней среды сильно влияет на запас сил — и надрываться в лысую проголодь для меня чревато общением со следователями, с прокурорами, и с прочим геморроем. Я сейчас не про одобрение пациентов и персонала (это существенный бонус — но картину он всё же не делает) — а про одобрение близких и про размер зарплаты. И этих форм одобрения было исчезающе мало. Поэтому, погоняв донатерскую схему в тестовом режиме, и отчаявшись объяснить хоть кому-нибудь, почему мне так важно пыхтеть в больнице, я окончательно заменил унизительную зарплату прайсом от vk-подписчиков — а одобрение близких заменил лайками. Это привнесло в тему слишком много надрывной пропаганды и раздутого, даже по моим меркам, пафоса — но реклама есть реклама. 

Пятнадцать государственных тысяч за тринадцать суточных смен — это реальный позор. Лучше за фолловерский полторец горбатиться, ходить пешком и жрать яблоки из онкодиспансера. Полторец, по крайней мере, от чистого сердца перевели, от себя оторвали — а не кинули в лицо, как горсть мелочи.

Впрочем, о деньгах — в другой раз.