Анатолий Быков: закономерное падение

Хотя сейчас в Красноярске уже очень редко вспоминают про те бандитские разборки, внезапные убийства нескольких криминальных авторитетов и стремительную постройку империи Анатолия Быкова, правда, закономерно оказавшуюся колоссом на глиняных ногах.

Серьезное влияние в регионе Быков приобрел после получения контроля над алюминиевым заводом. В июле 1994 года неизвестные жестоко избили тогдашнего гендиректора КрАЗа Ивана Турушева, мужчине переломали кости арматурой. Турушев выжил, но уехал из Красноярска — а его место занял бывший подчиненный Юрий Колпаков, которого Турушев незадолго до того снял с должности коммерческого директора из-за подозрения в крупных хищениях.

Практически сразу после становления Колпакова директором Анатолий Быков вошел в совет директоров КрАЗа. Он продолжил расширять свое влияние: он взял под контроль Красноярскую ГЭС, Ачинский глиноземный комбинат и НПЗ, железную дорогу.

С 1994 года по 2000 год Быков фактически единолично руководил не только КрАЗом, но и почти всеми крупными предприятиями края через финансово-промышленную группу «Транснациональная алюминиевая компания».

Но удержать свою империю он не сможет. Губернатор Александр Лебедь заберет у Быкова АГК и передаст его группе «Альфа», Анатолий Чубайс завалит КрАЗ исками от энергетиков, а самого Быкова обвинят в организации ряда заказных убийств бандитов и бизнесменов — показания даст «личный киллер Быкова» Владимир Татаренков по прозвищу Татарин. В итоге бизнесмен сбежит из России и окажется в венгерской тюрьме в ожидании экстрадиции. Оттуда он напишет письмо о том, что политические враги «готовы довести до банкротства одно из самых стабильных производственных объектов края, каких и в целой России осталось немного».

Татаренков же, находясь в тюрьме в другой европейской стране — в Греции, заявлял, что расскажет всю правду о бывшем товарище и о том, как он «заказывал» устранение конкурентов. Любопытно, что от скуки Татаренков начал в тюрьме писать стихи. Его «собрание сочинений» насчитывает четыре тетрадки. Например, вот такое написал он в 1999 году:

Жил да был на свете Бык,

Звали его Толя.

Он повелевать привык,

Такая его доля.

Еще когда он был ребенок

И по нужде в штаны ходил,

В нем виделся большой подонок:

Он нянечку копытом бил.

Наш Бык взрослел, и рожки крепли,

Копыта становились все мощней,

И слухи средь людей окрепли:

«Нет в городе Быка страшней».

Да и с бизнесом все было не идеально. Судя по многочисленным свидетельствам, в быковское время КрАЗ переживал не лучшие дни. Акционеры завода обвиняли друг друга в хищении миллионов долларов, посылали вооруженную охрану на разборки, а иногда с боем прорывались в собственные кабинеты. На самом заводе даже не пытались соблюдать какие-либо меры безопасности. Электролизные цеха были полностью затянуты дымом, а работники выходили на смену в чем придется, без какой-либо защиты от ядовитого фтора.

С политикой тоже получилось не так, как задумывалось. В хаосе девяностых Быков пытался войти в правительство, однако это ему не удалось. Политолог Сергей Комарицын называет Быкова «политическим лузером». Его проекты были успешны на старте, но проваливались в долгой игре:

«Все его проекты — а у него было очень много политических проектов — они были на стартапе, на начальном этапе очень успешными. Он проводил своих людей в Государственную думу, выигрывал выборы в городской совет красноярский, в законодательное собрание проводил очень много людей. Но через самое ближайшее время эти люди стройными рядами уходили в „Единую Россию“, поскольку у него не было никогда команды, и все его политические проекты оказались провальными для него».

Самым серьезным провалом для Быкова стал Александр Лебедь. Лебедь сначала заключил с ним сделку о поддержке на выборах, а в итоге отказался от Быкова, инициировал проверку на КрАЗе и довел до того, что Быков утратил не только контроль над заводом, но и все влияние в Красноярском крае.

«У Быкова, конечно, мания величия и всякие другие мании, всё это осталось. И он все время лез в политику. Если бы он вел себя смирно, сидел, занимался каким-то бизнесом или вообще уехал бы из России — у него же была какая-то собственность в Латинской Америке в Аргентине, еще где-то — спокойно бы там и жил», — считает Комарицын.

Но мания величия, конечно, не позволяла Анатолию Быкову «сидеть спокойно». И в методах расчистки территории влияния особо избирательным он не был: нет человека- нет проблемы. Так что сыплющиеся как из рога изобилия все новые дела о заказных убийствах — закономерное продолжение криминальной истории 90-х.