Как устроена ювелирная отрасль в России и что не так с обязательным клеймением? Разбираемся

Разбираемся, в чем главные проблемы российской ювелирной отрасли, зачем люди сегодня покупают золота и что мешает России выйти в мировые лидеры по экспорту ювелирных изделий.

Ежегодно в России продаётся ювелирных изделий на 241 миллиард рублей. Только в 2020 году в пробирную палату куда в обязательном порядке отправляется все продукция из драгоценных металлов, поступило на клеймление почти 143 тонны цепей, колец, браслетов и других изделий из золота, серебра и платины. При этом для ювелирной промышленности 2020-й был, мягко говоря, не самым удачным годом в истории. Физический объём ювелирного производства упал на 30%.

При этом доля золота на рынке — меньше трети. Самым же большим спросом пользуйся украшения из относительно дешевого серебра.

Красноярский край — один из всероссийских центров ювелирного производства. Здесь и добывают золото, и перерабатывают, и аффинируют, и производят готовые изделия. Главное предприятие ювелирной отрасли региона — завод «Красцветмет». 

«Красцветмет» — предприятие не новое, его история начинается еще в 1939-м году. Правда, тогда ювелирного производства здесь не планировалось. Завод создавался для переработки никеля и палладия, добытого на Норильском горно-обогатительном комбинате. Со временем предприятие начало работать также с серебром и золотом, а в 1994-м здесь появилось и ювелирное производство.

Основной ювелирный продукт предприятия — цепи. Здесь производится каждую пятую золотую цепь в России. Кроме того, «Красцветмет» — единственное в России предприятие, создающее цепочки из платины. Однако несмотря на успехи этого направления, главным для завода остается аффинаж и производство металлов платиной группы — только в 2020-м завод выпустил их 114 тонн, плюс 204 тонны золота и 452 тонны серебра. Несмотря на то, что доходы предприятия в этом году стали рекордными, ювелирный дивизион прибыли не досчитался. 

«Ювелирный дивизион провалился вместе с рынком на 30%, — отметил гендиректор «Красцветмета» Михаил Дягилев. — Но что касается общей прибыли, это необычные для нас финансовые результаты. Это произошло из-за роста цен на платиновые металлы и это работа людей. К сожалению, так будет не всегда. Наш обычный уровень прибыли – несколько миллиардов рублей, не десятки». 

«Красцветмет» — на 100% государственная компания. Однако Дягилев уверяет, что она работает, как и любая коммерческая организация. 

В отличие от «Красцветмета», красноярский «Ювелирный дом "Ремикс"» — предприятие частное. В 1991-м его основатель Валерий Бурда создал фирму из остатков ПО «Красноярсккрайбыттехника». С тех пор компания выросла и обзавелась собственным  ювелирным производством. По словам Валерия, сегодня спрос на ювелирные изделия низок как никогда. Сказываются на бизнесе и ковидные ограничения: в своей работе «Ремикс» всегда делал ставку на крупные события и показы. Сегодня с этим проблема. 

Другой крупный ювелирный центр России — Красное-на-Волге, город в Костромской области, где находится крупнейший в Восточной Европе ювелирный завод. Предприятие принадлежит компании SOKOLOV и производит почти четверть украшений, поступающих на российский рынок.

Основано предприятие в 1993-м году, тогда это была небольшая семейная мастерская. Сейчас здесь работает более 6 000 сотрудников. В плане на 2021 год производство 14-ти миллионов ювелирных изделий. По словам генерального директора SOKOLOV — Николая Полякова сегодня Ювелирный спрос все больше уходит в массовый сегмент.

«Это отчасти подстёгивает ювелирный рынок, поэтому он становится доступным все большему количеству потребления», — говорит Поляков.

Одна из самых узнаваемых линий SOKOLOV — украшения с эмалью. Такая техника зародилась еще в Древней Греции, и теперь снова актуальна. Для ее производства сперва берут жидкую краску, смешивают нужный оттенок, добавляют катализатор, и когда эмаль начинает твердеть художники с помощью специального инструмента наносят ее на металл. Затем изделие сушат в социальном шкафу. На один предмет может уйти целый день, а рабочих рук часто не хватает. По мнению Полякова — нехватка кадров одна из главных проблем отрасли.

«На рынок труда выходит активно поколение 90-х. Если говорить простым языком, их просто на рынке меньше, чем необходимо, а запросы на компенсацию труда у них выше, чем были раньше».

Другой крупный производитель, базирующийся в Красном-на-Волге, компания «Алмаз Холдинг» придумала свой способ работы в условиях падения покупательской способности. Здесь запатентовали 1-каратное золото. По российским стандартам это соответствует примерно 40-й пробе. Такие украшения на вид не отличаются от самой популярной 585 пробы, но стоят в 8-10 раз дешевле. По словам основателя компании Флуна Гумерова с таким товаром компания вполне может рассчитывать на успех и на мировом рынке.

«Пандемия помешала, но нашим продуктом очень интересовалась Европа Западная. Очень надеюсь, как только границы начнут открываться, мы с этой продукцией выйдем на мировой рынок».

Но проба — не единственное препятствие для попадания на мировой рынок. Мешает российским ювелирам и то, что в России почему-то не производят бриллианты весом до 0,3 карата. А именно они применяются в производстве 98 процентов украшений с камнями. Бриллианты приходится импортировать, что увеличивает стоимость изделий из них на треть.

«Более половины в стоимостном выражении наших ювелирных изделий со вставками. Когда мы завозим вставки, они обкладываются НДС и пошлиной, а когда мы отправляем готовые ювелирные изделия на экспорт, уже принимающая сторона опять обкладывает готовые ювелирные изделия своими налогами, в том числе НДС и пошлиной, и получается - наши изделия не конкурентоспособны», — говорит Флун Гумеров.

Сегодня в списке экспортеров ювелирных изделий Россия занимает лишь 37 место. Объёмы продаж в сотни раз уступают лидерам Китаю и Индии. По словам президента Торгово-промышленной палаты России Сергея Катырина потенциал отрасли много больше.

«Конечно, перспектива для отрасли — это внешние рынки, но чтобы там работать и получать достойное вознаграждение за сделанную продукцию, конечно, нужно упростить все нормы и процедуры для того, чтобы могли наши коллеги там работать - вот этим мы сейчас вместе с ними занимаемся», — говорит Катырин.

Несмотря на то, что ювелиры очень не любят рассказывать о себестоимости сделанных ими колец, распределяется она примерно так. В кольце с бриллиантом 0,15 карата: 16 процентов — это стоимость металла, 40 процентов — цена камня, 19 процентов зарплата ювелиров, ещё 17 процентов аренда, остальное — операционные расходы и маркетинг.

Другие производители нашли выход в развитии премиум сегмента. Так управляющий партнёр компании «Ювелирный дом Поднебесных» Илья Поднебесный отмечает, что в 2020-м резко вырос спрос на кольца ценой свыше 10 миллионов рублей. Состоятельная публика вкладывают деньги в турмалины и бриллианты.

«За этот год у нас в среднем на 120 процентов вырос спрос на редкие цветные драгоценные камни. А главное - растёт «качество» покупателя, то есть покупателю теперь интересно понимать все нюансы», — отмечает он.

Основательница компании Ксения Поднебесная при создании украшений вдохновлялась Японскими украшениями из жемчуга. Тогда 11 лет назад затея выглядела сомнительной, но сегодня в России жемчуг в цене, бренд производит около 150 украшений в год, а цены на них варьируются от 50 тысяч до 25-30 миллионов рублей.

«Приоритеты поменялись, и наверно, этот премиум сегмент, когда человек покупает одну очень дорогое украшение, и когда мы долго его создаём — это очевидная тенденция сейчас, — говорит Ксения.

Следующий год готовит российским ювелирам новое испытание — обязательная маркировка изделий. Теперь каждый товар будет обязан иметь бирку с QR-кодом для того, чтобы потребитель с помощью мобильного приложения мог быстро узнать: металл, пробу, вес, наименование камней. Нанометки придётся наносить и на сами украшения. Цель меры — отчисть рынок от нелегалов. А их доля по оценке экспертов может достигать 50%.

По мнению президента Торгово-промышленной палаты России такая мера больно ударит по малым предприятиям.

«Для них это достаточно серьёзная нагрузка и большой вызов. И они, конечно, очень рассчитывают, что будет какая-то поддержка со стороны государства с точки зрения хотя бы компенсации затрат на приобретение оборудования», — говорит Катырин.